
В пятницу ликующая толпа внесла в Кремль народного героя Сенькина, а в субботу и воскресенье вся Россия праздновала освобождение от дурного тридцатилетнего сна. Кое-где, в провинции, ещё отстреливались в комментариях недобитые ватники, имперцы и прочая СВОлочь, но общая обстановка не вызывала сомнений: каждый старался зарепостить какого-нибудь иноагента, а те по случаю свободы наконец-то избавились от предупредительных плашек.