Чебурнет пришёл в Россию.
Jul. 30th, 2024 10:17 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
augean_stablesРоскомнадзор получил право управлять всеми сетями провайдеров в России.
.(https://tass.ru/obschestvo/21480195)
Теперь при обнаружении вредоносного контента РКН может в любое время забрать все протоколы контроля у оператора и запросто удалить любой контент или перекрыть доступ к ресурсу. Раньше такое было возможно только в случае чрезвычайного положения.
*
Правители против суверенитета
Сегодня в далеком Каракасе снова начались полноценные массовые беспорядки. Поводом послужили тотально сфальсифицированные выборы, на которых ненавидимый, кажется, уже всеми Николас Мадуро заработал издевательский 51% «голосов».
За годы «правления» страной сумасшедший водитель автобуса нанес Венесуэле ущерб, несравнимый с иной вражеской оккупацией. Минус 75% ВВП, минус четверть населения страны, коллапс инфраструктуры, полномасштабное сотрудничество с ОПГ ради удержания власти — нет такого позора и такого бесстыдства, на которое не пошел Мадуро, талантливый в вопросе удержания власти и абсолютно бездарный во всем остальном.
Мадуро — отличный пример вспомнить, что еще в работах мыслителей Просвещения, от Локка и Гоббса до нелюбимого нами Руссо «народный» суверенитет противопоставлялся суверенитету монарха; в двадцатому веку суверенитет уже поделился на «национальный», «народный» и «государственный», которые в нормальной ситуации, по идее, подкрепляют друг друга, но куда чаще находятся в оппозиции — особенно «государственный» в противовес всем остальным.
Мадуро в своих речах регулярно намирает на «суверенитет» и право «самим» решать, какой будет Венесуэла; при этом примерно всем очевидно, что его «суверенитет» ограничен только способностью Мадуро сохранять власть. Ни на какие другие по-настоящему самостоятельные решения он и его режим попросту неспособны; Мадуро — пример того, как забота о «государственном» суверенитете лишает государство и общество вообще любых форм суверенитета. Мы не можем всерьез говорить о том, что венесуэльцы, обладающие свободой нации в определении политического устройства и свободой участия народа в управлении делами общества и государства, довели бы государство до того же состояния, в котором оно находится сейчас. Венесуэла-2024 — карикатурный, местами даже пошлый пример того, до чего доводят государства правители, борящиеся со свободой и народным суверенитетом.
Все это, в менее карикатурной, но более жёсткой форме, можно сказать и про Россию. Последние 10 лет укрепление центральной власти в России проходит под визги о росте «национального суверенитета», но только слепой не видит, что действия властей России направлены ни на что иное, как на подрыв суверенитета России. И схема тут вполне «венесуэльская»: рост способности правящей группировки удерживать власть обеспечивается за счет ограничения способности как народа и нации к свободному созиданию собственного будущего, так и ограничения способности самого государства на управление, собственно, государством.
И это, пожалуй, единственная действительно целенаправленная политика, которую проводит государство последние 10 лет. На это направлен широчайший набор мер в самых разных контекстах. Так, укрупнение регионов, усиление зависимости регионов от федерального центра. ликвидация муниципального самоуправления, формирование огромных управляемых муниципальных образований вместо компактных — все это способствует улучшению «контроля» над вверенными территориями, но критически сказывается на менеджменте. Последствия мы видим то в виде энергетических коллапсов летом, то коммунальных зимой; и лучше не будет. Личная уния президента с руководством конкретных республик — тут без комментариев, все и так всё понимают.
Ликвидация или кооптация независимых институтов во власть непостижимым образом всегда приводит к уменьшению влияния России за рубежом; ярчайший пример — Русская православная церковь, превратившаяся из уважаемого международного института, способного служить инструментом неформальной дипломатии в странах первого мира, в организацию, потерявшую 40% приходов, всякое влияние в Восточной Европе, неспособная собрать даже собственный кворум для проведения Архиерейского собора, тотально подчиненная власти, но растерявшая вообще весь авторитет.
(начало тут)
Но, конечно, самая яркая иллюстрация борьбы государства против национального суверенитета — это слом интернета. В начале 2010-х Россия воспринималась, как «государство, способное бросать вызов любым американским бигтех-компаниям»: ВК в ранние годы рос сопоставимым с Фейсбуком темпами, и вместе с Яндексом намеревался, безо всяких шуток, покорять весь мир; российские соцсети, российский сегмент ютуба и даже «кириллический ЖЖ» вообще никогда не были, собственно, «российскими» — они всегда были «русскоязычными», служа инструментом «мягкой силы» огромного масштаба.
Ничего этого больше нет. Действия Роскомназдора с 2012 года были направлены на максималькое «окукливание» интернет-бизнеса в рамках максимум ЕАЭС, делая невозможной подлинную глобальную конкуренцию. Оказалось, невозможно построить глобальный ВК, если любой отставной козы младший барабанщик способен палить все переписки всех желающих; оказалось, если идти на конфликт с сорокамиллионной страной, то твои технологические конторы немедленно идут на мороз и теряют гигантский рынок с лояльной аудиторией, которую воспитывали десятилетие; оказалось, степень влияния силовиков на бизнес технологических компаний обратно пропорционально возможности этих компаний на глобальную экспансию.
Запрет ютуба, новая иництатива о регистрации блогеров и запреты на рекламу — это тоже борьба против суверенитета России. Это фактический запрет на «мягкую силу» для России и ее граждан; это запрет на экспансию русской культуры. Ни для кого, в общем-то, не секрет, что наших блогеров читают и смотрят по всему русскоязычному пространству, включая ту самую Украину, которая одновременно «один народ» с нами, согласно доктрине Путина, но при этом теперь не сможет даже технически находиться с русскими в одном информационном и культурном пространстве, согласно законам, Путиным же подписанным.
В этом и есть магия суверенитета: расцвет национального суверенитета невозможен без ограничения или отказа государства от тотального контроля над бизнесом, искусством, наукой и медиа.
Популярные политологи описывают происходящее внутри России как становление авторитаризма или тоталитаризма; я же мечтаю дожить до времени, когда мы будем говорить о происходящем, как минимум, с 2012 года, как о десуверенизации России, как о времени борьбы государства со страной, с нашей культурой, бизнесом, экономикой и наукой во имя сохранения власти конкретных людей. Именно так должна быть осмыслена текущая эпоха. Возможно, в будущем это поможет любой инициативе государства по борьбе с обществом встречать яростное сопротивление готовых к самозащите граждан.
kremlin in the boys room
Jul 29 at 23:12
.(https://tass.ru/obschestvo/21480195)Теперь при обнаружении вредоносного контента РКН может в любое время забрать все протоколы контроля у оператора и запросто удалить любой контент или перекрыть доступ к ресурсу. Раньше такое было возможно только в случае чрезвычайного положения.
*
Правители против суверенитета
Сегодня в далеком Каракасе снова начались полноценные массовые беспорядки. Поводом послужили тотально сфальсифицированные выборы, на которых ненавидимый, кажется, уже всеми Николас Мадуро заработал издевательский 51% «голосов».
За годы «правления» страной сумасшедший водитель автобуса нанес Венесуэле ущерб, несравнимый с иной вражеской оккупацией. Минус 75% ВВП, минус четверть населения страны, коллапс инфраструктуры, полномасштабное сотрудничество с ОПГ ради удержания власти — нет такого позора и такого бесстыдства, на которое не пошел Мадуро, талантливый в вопросе удержания власти и абсолютно бездарный во всем остальном.
Мадуро — отличный пример вспомнить, что еще в работах мыслителей Просвещения, от Локка и Гоббса до нелюбимого нами Руссо «народный» суверенитет противопоставлялся суверенитету монарха; в двадцатому веку суверенитет уже поделился на «национальный», «народный» и «государственный», которые в нормальной ситуации, по идее, подкрепляют друг друга, но куда чаще находятся в оппозиции — особенно «государственный» в противовес всем остальным.
Мадуро в своих речах регулярно намирает на «суверенитет» и право «самим» решать, какой будет Венесуэла; при этом примерно всем очевидно, что его «суверенитет» ограничен только способностью Мадуро сохранять власть. Ни на какие другие по-настоящему самостоятельные решения он и его режим попросту неспособны; Мадуро — пример того, как забота о «государственном» суверенитете лишает государство и общество вообще любых форм суверенитета. Мы не можем всерьез говорить о том, что венесуэльцы, обладающие свободой нации в определении политического устройства и свободой участия народа в управлении делами общества и государства, довели бы государство до того же состояния, в котором оно находится сейчас. Венесуэла-2024 — карикатурный, местами даже пошлый пример того, до чего доводят государства правители, борящиеся со свободой и народным суверенитетом.
Все это, в менее карикатурной, но более жёсткой форме, можно сказать и про Россию. Последние 10 лет укрепление центральной власти в России проходит под визги о росте «национального суверенитета», но только слепой не видит, что действия властей России направлены ни на что иное, как на подрыв суверенитета России. И схема тут вполне «венесуэльская»: рост способности правящей группировки удерживать власть обеспечивается за счет ограничения способности как народа и нации к свободному созиданию собственного будущего, так и ограничения способности самого государства на управление, собственно, государством.
И это, пожалуй, единственная действительно целенаправленная политика, которую проводит государство последние 10 лет. На это направлен широчайший набор мер в самых разных контекстах. Так, укрупнение регионов, усиление зависимости регионов от федерального центра. ликвидация муниципального самоуправления, формирование огромных управляемых муниципальных образований вместо компактных — все это способствует улучшению «контроля» над вверенными территориями, но критически сказывается на менеджменте. Последствия мы видим то в виде энергетических коллапсов летом, то коммунальных зимой; и лучше не будет. Личная уния президента с руководством конкретных республик — тут без комментариев, все и так всё понимают.
Ликвидация или кооптация независимых институтов во власть непостижимым образом всегда приводит к уменьшению влияния России за рубежом; ярчайший пример — Русская православная церковь, превратившаяся из уважаемого международного института, способного служить инструментом неформальной дипломатии в странах первого мира, в организацию, потерявшую 40% приходов, всякое влияние в Восточной Европе, неспособная собрать даже собственный кворум для проведения Архиерейского собора, тотально подчиненная власти, но растерявшая вообще весь авторитет.
(начало тут)
Но, конечно, самая яркая иллюстрация борьбы государства против национального суверенитета — это слом интернета. В начале 2010-х Россия воспринималась, как «государство, способное бросать вызов любым американским бигтех-компаниям»: ВК в ранние годы рос сопоставимым с Фейсбуком темпами, и вместе с Яндексом намеревался, безо всяких шуток, покорять весь мир; российские соцсети, российский сегмент ютуба и даже «кириллический ЖЖ» вообще никогда не были, собственно, «российскими» — они всегда были «русскоязычными», служа инструментом «мягкой силы» огромного масштаба.
Ничего этого больше нет. Действия Роскомназдора с 2012 года были направлены на максималькое «окукливание» интернет-бизнеса в рамках максимум ЕАЭС, делая невозможной подлинную глобальную конкуренцию. Оказалось, невозможно построить глобальный ВК, если любой отставной козы младший барабанщик способен палить все переписки всех желающих; оказалось, если идти на конфликт с сорокамиллионной страной, то твои технологические конторы немедленно идут на мороз и теряют гигантский рынок с лояльной аудиторией, которую воспитывали десятилетие; оказалось, степень влияния силовиков на бизнес технологических компаний обратно пропорционально возможности этих компаний на глобальную экспансию.
Запрет ютуба, новая иництатива о регистрации блогеров и запреты на рекламу — это тоже борьба против суверенитета России. Это фактический запрет на «мягкую силу» для России и ее граждан; это запрет на экспансию русской культуры. Ни для кого, в общем-то, не секрет, что наших блогеров читают и смотрят по всему русскоязычному пространству, включая ту самую Украину, которая одновременно «один народ» с нами, согласно доктрине Путина, но при этом теперь не сможет даже технически находиться с русскими в одном информационном и культурном пространстве, согласно законам, Путиным же подписанным.
В этом и есть магия суверенитета: расцвет национального суверенитета невозможен без ограничения или отказа государства от тотального контроля над бизнесом, искусством, наукой и медиа.
Популярные политологи описывают происходящее внутри России как становление авторитаризма или тоталитаризма; я же мечтаю дожить до времени, когда мы будем говорить о происходящем, как минимум, с 2012 года, как о десуверенизации России, как о времени борьбы государства со страной, с нашей культурой, бизнесом, экономикой и наукой во имя сохранения власти конкретных людей. Именно так должна быть осмыслена текущая эпоха. Возможно, в будущем это поможет любой инициативе государства по борьбе с обществом встречать яростное сопротивление готовых к самозащите граждан.
kremlin in the boys room
Jul 29 at 23:12
