Жертва профицита:
Jul. 4th, 2025 08:48 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
augean_stablesИзбыток нефти на мировом рынке снижает доходы России и делает ее гораздо более уязвимой в экономическом и политическом отношении
Мировой нефтяной рынок, похоже, вступил в новую, «медвежью» эпоху. Это продемонстрировала, в частности, 12-дневная война между Израилем и Ираном. Несмотря на колоссальные геополитические риски и угрозу перекрытия Ормузского пролива, реакция рынка оказалась сдержанной и недолгой.
На нефтяные цены давят фундаментальные факторы. Рост предложения опережает спрос, а ОПЕК+ на этом фоне «распускает» добровольные ограничения и тем самым еще более увеличивает профицит на рынке. Актуальные прогнозы по цене барреля в 2025 году находятся в диапазоне $66–68. Учитывая, что в первые пять месяцев средняя цена составляла $71, к концу года следует ожидать $61–65 за баррель.
Такая цена соответствует скорректированному прогнозу российского правительства, но планы по доходам бюджета все равно могут не реализоваться. Одним из факторов давления на российские нефтяные доходы остается дисконт цены российской нефти к марке Brent, который в последнее время стабилизировался на уровне около $12 за баррель.
В то же время по мере снижения цен значение ценового потолка, который был установлен на уровне $60 за баррель еще в то время, когда он стоил $90, падает. Идею снижения потолка до $45 поддерживает большинство западных союзников Украины, но блокирует Дональд Трамп.
Альтернативный механизм давления на российский экспорт — законопроект американского сенатора Линдси Грэма, который предполагает гигантские пошлины для стран, покупающих российские ресурсы, — выглядит противоречивым и сложно реализуемым на практике.
В то же время ситуация на рынке такова, что теоретический сценарий с полным замещением поставок российской нефти в Индию другими странами является сегодня вполне представимым.
Большинство экспертов и прогнозистов не ждут снижения цен Brent ниже уровней $55–65 за баррель, что соответствует уровню рентабельности добычи нефти в США. При сохранении санкционного режима и дисконта на российскую нефть это будет означать, что цены на российскую нефть уйдут к уровню $50 за баррель или даже ниже.
Такой сценарий существенно ограничит потенциал российской экономики и возможности российского бюджета, но не приведет к коллапсу. В то же время профицит на нефтяном рынке делает Россию гораздо более уязвимой в экономическом и политическом отношении, расширяя возможности для выдавливания российской нефти с рынка.
Мировой рынок нефти вступил в новую «медвежью» эпоху. 12-дневная война на Ближнем Востоке продемонстрировала его устойчивость к геополитическим потрясениям. И эта устойчивость является следствием произошедших структурных изменений. Даже в момент, когда возникла реальная угроза блокировки Ормузского пролива — через который, по оценке американского Агентства энергетической информации (EIA), проходит около 20% мировых поставок нефти (и весь СПГ, производимый Катаром), — рост цен оказался умеренным и краткосрочным. Как только ирано-израильский конфликт начал затухать, котировки Brent откатились почти к прежнему уровню — $67–68 за баррель, что на $10 ниже, чем в начале года. «Мировой рынок купается в нефти», — констатирует обозреватель Bloomberg Хавьер Блас. Летом цены поддерживаются сезонным ростом спроса, но осенью традиционно наступает спад.
В 2025 году предложение нефти вырастет на 1,8 млн баррелей в сутки и составит 104,9 млн б/с, прогнозирует в июньском обзоре Международное энергетическое агентство (МЭА). В то же время прирост потребления составит лишь 720 тыс. б/с, что дает общую цифру спроса по году 103,8 млн б/с. В январском прогнозе прирост предложения ожидался на том же уровне, а вот оценки роста потребления были выше на 220 тыс. б/с. МЭА объясняет их снижение тем, что, помимо Китая, рост спроса на нефть начал заметно замедляться в США. В итоге профицит на рынке по итогам года может составить около 1,1 млн б/с. Прогнозы ОПЕК традиционно содержат более консервативные оценки. Когда МЭА говорит о профиците, ОПЕК говорит о дефиците. В последнем докладе картеля также утверждается, что спрос на нефть, добытую странами — участницами соглашения, превышает предложение. Однако, что необычно, разрыв между спросом и предложением постепенно сокращается: если в марте он составлял почти 1 млн б/с, то в мае — менее 600 тыс.
При этом, по данным источников Bloomberg и Reuters, 6 июля ОПЕК+ с высокой вероятностью согласует очередное увеличение добычи — на 411 тыс. б/с, начиная с августа. На такую же величину картель уже увеличивал производство в мае, июне и июле. Этот очередной «роспуск» не учтен еще в прогнозах профицита МЭА. Впрочем, фактическая «добавка» нефти окажется меньшей — ряд стран картеля просто легализуют превышение своих квот.
При этом снижение цен пока не ведет к сокращению добычи в США: при уровне $65 за баррель американские производители чувствуют себя комфортно и могут запускать разработку новых месторождений, отмечает Блас. Цена в $60 за баррель позволяет эксплуатировать уже действующие проекты с приемлемой нормой прибыли, $55 — минимально необходимый уровень для рентабельности, $50 — тот порог, при котором добыча может начать сокращаться. Пока шла война, компании в США успели зафиксировать форвардные контракты по ценам выше $70, что делает положение отрасли в среднесрочной перспективе достаточно устойчивым. Если иметь в виду, что страны, входящие в ОПЕК+, стремятся вернуть себе долю рынка, потерянную за время действия соглашения о добровольных ограничениях, то они могут наращивать добычу до тех пор, пока цена не опустится ниже $60.
Согласно опросу 40 ведущих аналитиков и экономистов, проведенному Reuters, средняя цена барреля Brent в 2025 году составит $68. Учитывая, что в первые пять месяцев Brent в среднем торговалась по $70,8 за баррель, во второй половине года для реализации этого прогноза она должна уйти к отметке $65. Актуальный прогноз EIA — $66 за баррель в среднем по году. Для его реализации цена второго полугодия должна снизиться до $61.
Российский бюджет на 2025 год изначально был сверстан исходя из $81,7 за баррель. На основе скорректированного прогноза Минфин снизил оценку нефтегазовых доходов бюджета почти на четверть, до 8,32 трлн рублей. В ее основе лежит ожидание среднегодовой цен $68 за баррель Brent. В январе–мае доходы бюджета, как сообщил Минфин, составили 4,24 трлн рублей, что на 14,4% ниже уровня аналогичного прошлогоднего периода, и чуть больше 50%, прогнозируемых по итогам всего 2025 года. Однако во втором полугодии, как мы видим, цены ожидаются более низкими, а потому выполнение скорректированного годового плана доходов также остается под вопросом.
Весьма значимым фактором в этом контексте является размер дисконта российской Urals по отношению к Brent. В январе–мае средняя цена Urals составила $59,04 за баррель, в мае опустилась до $52. Дисконт к Brent в последние месяцы стабилизировался на уровне $12 за баррель, следует из данных Минфина. При этом физические объемы экспорта нефти и нефтепродуктов, по данным МЭА, в мае также сократились — до 7,3 млн б/с. Это на 230 тыс. б/с меньше, чем в апреле, и на 380 тыс. меньше, чем в мае 2024-го. Выручка составила $12,6 млрд, снизившись на $480 млн по сравнению с апрелем и на $4 млрд по сравнению с маем прошлого года. Доходы от экспорта нефти опустились до минимального уровня с февраля 2021 года, а от экспорта нефтепродуктов — до минимума с июня 2023-го, подсчитали аналитики МЭА.
Доходы России от нефти могут пострадать еще сильнее, если союзники Украины будут поддерживать санкционное давление. Так как цена нефти приблизилась к отметке $60 за баррель, для этого необходимо снизить установленный в декабре 2022-го «потолок» цены для российской нефти. Сегодняшнее его значение было установлено, когда баррель Brent стоил $90, и составляло таким образом две трети от этой цены. Исходя из этого, новый потолок мог бы составить $40–45 за баррель. Такая мера обсуждается уже несколько месяцев, но встречает противодействие со стороны администрации Дональда Трампа. На встрече G7 в июне ее участники вновь намеревались убедить американского президента в необходимости снижения потолка, предлагая новый бенчмарк на уровне $45 за баррель. Однако на фоне кризиса вокруг Ирана и нестабильности цен на нефть вопрос был отложен.
Теперь, когда ситуация стабилизировалась, а рынок вернулся к «медвежьему» тренду, вопрос вновь на повестке дня. По оценке Центра исследований в области энергетики и чистого воздуха (CREA), снижение ценового потолка до $45 за баррель только в мае сократило бы нефтяные доходы России на 27%, или на €2,8 млрд. Эта оценка, впрочем, предполагает полное соблюдение санкций — чего до сих пор не удавалось. А если бы потолок в $60 за баррель соблюдался все время с момента его введения, российские доходы, по оценке CREA, оказались бы ниже на 11%, или €39,01 млрд. Однако даже при том, что бóльшая часть российской нефти продается выше «потолка», он оказывает влияние как на издержки российских продавцов, так и на размер дисконта, который Россия вынуждена предоставлять покупателям. И таким образом сокращает российские бюджетные доходы.
Возможно, мера по снижению «потолка» будет включена в 18-й пакет санкций ЕС, как это и предполагалось изначально. По данным Reuters, он может быть согласован на этой неделе. Однако способность ЕС контролировать соблюдение более низкого ценового потолка, если его не поддержат США, ограничена. Эффективность «потолка», которая выражается в размере дисконта (спреда между ценой Brent и Urals), определяется, в частности, решимостью союзников преследовать покупателей российской нефти и российский теневой флот. Согласно исследованию Brookings, санкции против теневого флота работают наиболее эффективно, если их одновременно вводят США, ЕС и Великобритания. Долгое время преследованием теневого флота занимались прежде всего США. ЕС и Великобритания ввели ограничения против значительного числа судов лишь в мае: Великобритания — против 119, ЕС — против 189. К этому моменту цены уже были низкими (средняя цена Brent в мае составила $64), поэтому значительную часть российской нефти совершенно легально перевозили танкеры западных компаний, не связанные с теневым флотом. По оценке CREA, в мае они обеспечили 54% поставок. Ранее их доля составляла 30–40%. Поэтому даже введение более низкого «потолка» со стороны только ЕС и Великобритании, без участия США, окажет определенное давление российскую нефтяную торговлю.
Альтернативный инструмент давления со стороны нефтяных доходов претендует создать законопроект американского сенатора Линдси Грэма, который предложил ввести «сокрушительные пошлины» в размере 500% для стран, закупающих российскую нефть, нефтепродукты, природный газ и уран. Впрочем, механизм его реализации остается неясным.
В том виде, в котором законопроект Грэма был сформулирован и поддержан еще 84 сенаторами, он выглядел вовсе абсурдным, так как предполагал пошлины против всех покупателей российских сырьевых товаров, к каковым относятся в том числе и страны ЕС, и даже США. В скорректированном виде предлагается введение пошлин против стран, которые одновременно покупают сырье у России и не оказывают помощи Украине. Такой критерий, впрочем, также отражает некомпетентность Грэма. Главные покупатели российской нефти — Китай и Индия — предоставляли Украине гуманитарную помощь. Проект Ukraine Support Tracker включает их в число доноров Украины, хотя и не указывает объемы помощи. Это означает, что речь идет лишь о сотнях тысяч или в лучшем случае нескольких миллионах долларов с начала войны.
Впрочем, с середины апреля продвижение инициативы Грэма также блокирует Трамп. Ранее это могло объясняться тем, что необходимость давления на Россию и остановки войны в Украине была для американского президента второстепенной на фоне «иранского вопроса». А одновременное усиление давления на двух крупных поставщиков нефти выглядело слишком рискованным. 30 июня в интервью ABC News Грэм заявил, что во время их совместной игры в гольф Трамп наконец дал зеленый свет законопроекту и его обсуждение начнется сразу после возвращения сенаторов с июльских каникул. Впрочем, Трамп, за которым законопроект оставляет окончательное право введения пошлин, не намерен сразу использовать его, а рассматривает лишь как инструмент давления на Россию.
Тем не менее понять, как этот инструмент может работать, не так легко. 85% экспортных поставок российской нефти приходятся на Китай (47%) и Индию (38%), по данным CREA. С Китаем США только что достигли согласия по основным параметрам торговой политики, и предположить возможность нового раунда торговой войны между ними, теперь — из-за российской нефти, достаточно сложно. Представить себе объектом атаки Индию, которая не входит в число десяти крупнейших торговых партнеров США, гораздо проще.
По данным Reuters, в мае Индия импортировала 1,8 млн баррелей российской нефти в сутки. В начале прошлого года индийский министр нефти Хардип Сингх Пури пугал, что цена барреля Brent подскочит до $150, если его стране придется закупать основную часть нефти не у России, а у стран Ближнего Востока. Однако в нынешних рыночных условиях это выглядит совершенно неправдоподобно: даже в случае блокировки Ормузского пролива аналитики прогнозировали в худшем сценарии цену около $110 за баррель. Более того, профицит нефти, который МЭА ожидает по итогам года, и согласованное ОПЕК+ увеличение добычи с августа уже покрывают три четверти российских поставок Индии. Всего же страны ОПЕК+ запланировали увеличить добычу на 2,2 млн б/с до конца 2026 года. Это означает, что в случае возникновения чрезвычайной ситуации или волатильности на рынке они смогут сдвинуть планы «роспуска» прежних ограничений на более ранние сроки. То есть теоретически план замещения поставок российской нефти Индии реализуем и лишит Россию более трети доходов от продажи нефти.
Вероятность такого экстремального сценария не слишком велика, но его осуществимость сама по себе указывает на то, что профицит на нефтяном рынке останется определяющим фактором на, возможно, достаточно длительную перспективу. В настоящий момент считается, что уровень рентабельности добычи в США (около $50–55 за баррель) является ограничителем для снижения цен. Однако если цена Brent опустится ниже $60, то в условиях действия санкций российский баррель будет стоить меньше $50. Это создаст значительные, хотя и не терминальные проблемы для российской экономики и бюджета. В любом случае профицитный рынок нефти не только будет ограничивать российский экономический потенциал и бюджетные доходы, но также сделает Россию гораздо более уязвимой к политическому и экономическому давлению, чем это было прежде.
Обозрение
02.07.2025
***
Я понимал, что говорить на фоне атак на Иран о том, что рост цен на нефть будет небольшим и недолгим, было рискованно, но я опирался на фундаментальный анализ рынка. И не ошибся
Мировой нефтяной рынок, похоже, вступил в новую, «медвежью» эпоху. Это продемонстрировала, в частности, 12-дневная война между Израилем и Ираном. Несмотря на колоссальные геополитические риски и угрозу перекрытия Ормузского пролива, реакция рынка оказалась сдержанной и недолгой.
На нефтяные цены давят фундаментальные факторы. Рост предложения опережает спрос, а ОПЕК+ на этом фоне «распускает» добровольные ограничения и тем самым еще более увеличивает профицит на рынке. Актуальные прогнозы по цене барреля в 2025 году находятся в диапазоне $66–68. Учитывая, что в первые пять месяцев средняя цена составляла $71, к концу года следует ожидать $61–65 за баррель.
Такая цена соответствует скорректированному прогнозу российского правительства, но планы по доходам бюджета все равно могут не реализоваться. Одним из факторов давления на российские нефтяные доходы остается дисконт цены российской нефти к марке Brent, который в последнее время стабилизировался на уровне около $12 за баррель.
В то же время по мере снижения цен значение ценового потолка, который был установлен на уровне $60 за баррель еще в то время, когда он стоил $90, падает. Идею снижения потолка до $45 поддерживает большинство западных союзников Украины, но блокирует Дональд Трамп.
Альтернативный механизм давления на российский экспорт — законопроект американского сенатора Линдси Грэма, который предполагает гигантские пошлины для стран, покупающих российские ресурсы, — выглядит противоречивым и сложно реализуемым на практике.
В то же время ситуация на рынке такова, что теоретический сценарий с полным замещением поставок российской нефти в Индию другими странами является сегодня вполне представимым.
Большинство экспертов и прогнозистов не ждут снижения цен Brent ниже уровней $55–65 за баррель, что соответствует уровню рентабельности добычи нефти в США. При сохранении санкционного режима и дисконта на российскую нефть это будет означать, что цены на российскую нефть уйдут к уровню $50 за баррель или даже ниже.
Такой сценарий существенно ограничит потенциал российской экономики и возможности российского бюджета, но не приведет к коллапсу. В то же время профицит на нефтяном рынке делает Россию гораздо более уязвимой в экономическом и политическом отношении, расширяя возможности для выдавливания российской нефти с рынка.
Мировой рынок нефти вступил в новую «медвежью» эпоху. 12-дневная война на Ближнем Востоке продемонстрировала его устойчивость к геополитическим потрясениям. И эта устойчивость является следствием произошедших структурных изменений. Даже в момент, когда возникла реальная угроза блокировки Ормузского пролива — через который, по оценке американского Агентства энергетической информации (EIA), проходит около 20% мировых поставок нефти (и весь СПГ, производимый Катаром), — рост цен оказался умеренным и краткосрочным. Как только ирано-израильский конфликт начал затухать, котировки Brent откатились почти к прежнему уровню — $67–68 за баррель, что на $10 ниже, чем в начале года. «Мировой рынок купается в нефти», — констатирует обозреватель Bloomberg Хавьер Блас. Летом цены поддерживаются сезонным ростом спроса, но осенью традиционно наступает спад.
В 2025 году предложение нефти вырастет на 1,8 млн баррелей в сутки и составит 104,9 млн б/с, прогнозирует в июньском обзоре Международное энергетическое агентство (МЭА). В то же время прирост потребления составит лишь 720 тыс. б/с, что дает общую цифру спроса по году 103,8 млн б/с. В январском прогнозе прирост предложения ожидался на том же уровне, а вот оценки роста потребления были выше на 220 тыс. б/с. МЭА объясняет их снижение тем, что, помимо Китая, рост спроса на нефть начал заметно замедляться в США. В итоге профицит на рынке по итогам года может составить около 1,1 млн б/с. Прогнозы ОПЕК традиционно содержат более консервативные оценки. Когда МЭА говорит о профиците, ОПЕК говорит о дефиците. В последнем докладе картеля также утверждается, что спрос на нефть, добытую странами — участницами соглашения, превышает предложение. Однако, что необычно, разрыв между спросом и предложением постепенно сокращается: если в марте он составлял почти 1 млн б/с, то в мае — менее 600 тыс.
При этом, по данным источников Bloomberg и Reuters, 6 июля ОПЕК+ с высокой вероятностью согласует очередное увеличение добычи — на 411 тыс. б/с, начиная с августа. На такую же величину картель уже увеличивал производство в мае, июне и июле. Этот очередной «роспуск» не учтен еще в прогнозах профицита МЭА. Впрочем, фактическая «добавка» нефти окажется меньшей — ряд стран картеля просто легализуют превышение своих квот.
При этом снижение цен пока не ведет к сокращению добычи в США: при уровне $65 за баррель американские производители чувствуют себя комфортно и могут запускать разработку новых месторождений, отмечает Блас. Цена в $60 за баррель позволяет эксплуатировать уже действующие проекты с приемлемой нормой прибыли, $55 — минимально необходимый уровень для рентабельности, $50 — тот порог, при котором добыча может начать сокращаться. Пока шла война, компании в США успели зафиксировать форвардные контракты по ценам выше $70, что делает положение отрасли в среднесрочной перспективе достаточно устойчивым. Если иметь в виду, что страны, входящие в ОПЕК+, стремятся вернуть себе долю рынка, потерянную за время действия соглашения о добровольных ограничениях, то они могут наращивать добычу до тех пор, пока цена не опустится ниже $60.
Согласно опросу 40 ведущих аналитиков и экономистов, проведенному Reuters, средняя цена барреля Brent в 2025 году составит $68. Учитывая, что в первые пять месяцев Brent в среднем торговалась по $70,8 за баррель, во второй половине года для реализации этого прогноза она должна уйти к отметке $65. Актуальный прогноз EIA — $66 за баррель в среднем по году. Для его реализации цена второго полугодия должна снизиться до $61.
Российский бюджет на 2025 год изначально был сверстан исходя из $81,7 за баррель. На основе скорректированного прогноза Минфин снизил оценку нефтегазовых доходов бюджета почти на четверть, до 8,32 трлн рублей. В ее основе лежит ожидание среднегодовой цен $68 за баррель Brent. В январе–мае доходы бюджета, как сообщил Минфин, составили 4,24 трлн рублей, что на 14,4% ниже уровня аналогичного прошлогоднего периода, и чуть больше 50%, прогнозируемых по итогам всего 2025 года. Однако во втором полугодии, как мы видим, цены ожидаются более низкими, а потому выполнение скорректированного годового плана доходов также остается под вопросом.
Весьма значимым фактором в этом контексте является размер дисконта российской Urals по отношению к Brent. В январе–мае средняя цена Urals составила $59,04 за баррель, в мае опустилась до $52. Дисконт к Brent в последние месяцы стабилизировался на уровне $12 за баррель, следует из данных Минфина. При этом физические объемы экспорта нефти и нефтепродуктов, по данным МЭА, в мае также сократились — до 7,3 млн б/с. Это на 230 тыс. б/с меньше, чем в апреле, и на 380 тыс. меньше, чем в мае 2024-го. Выручка составила $12,6 млрд, снизившись на $480 млн по сравнению с апрелем и на $4 млрд по сравнению с маем прошлого года. Доходы от экспорта нефти опустились до минимального уровня с февраля 2021 года, а от экспорта нефтепродуктов — до минимума с июня 2023-го, подсчитали аналитики МЭА.
Доходы России от нефти могут пострадать еще сильнее, если союзники Украины будут поддерживать санкционное давление. Так как цена нефти приблизилась к отметке $60 за баррель, для этого необходимо снизить установленный в декабре 2022-го «потолок» цены для российской нефти. Сегодняшнее его значение было установлено, когда баррель Brent стоил $90, и составляло таким образом две трети от этой цены. Исходя из этого, новый потолок мог бы составить $40–45 за баррель. Такая мера обсуждается уже несколько месяцев, но встречает противодействие со стороны администрации Дональда Трампа. На встрече G7 в июне ее участники вновь намеревались убедить американского президента в необходимости снижения потолка, предлагая новый бенчмарк на уровне $45 за баррель. Однако на фоне кризиса вокруг Ирана и нестабильности цен на нефть вопрос был отложен.
Теперь, когда ситуация стабилизировалась, а рынок вернулся к «медвежьему» тренду, вопрос вновь на повестке дня. По оценке Центра исследований в области энергетики и чистого воздуха (CREA), снижение ценового потолка до $45 за баррель только в мае сократило бы нефтяные доходы России на 27%, или на €2,8 млрд. Эта оценка, впрочем, предполагает полное соблюдение санкций — чего до сих пор не удавалось. А если бы потолок в $60 за баррель соблюдался все время с момента его введения, российские доходы, по оценке CREA, оказались бы ниже на 11%, или €39,01 млрд. Однако даже при том, что бóльшая часть российской нефти продается выше «потолка», он оказывает влияние как на издержки российских продавцов, так и на размер дисконта, который Россия вынуждена предоставлять покупателям. И таким образом сокращает российские бюджетные доходы.
Возможно, мера по снижению «потолка» будет включена в 18-й пакет санкций ЕС, как это и предполагалось изначально. По данным Reuters, он может быть согласован на этой неделе. Однако способность ЕС контролировать соблюдение более низкого ценового потолка, если его не поддержат США, ограничена. Эффективность «потолка», которая выражается в размере дисконта (спреда между ценой Brent и Urals), определяется, в частности, решимостью союзников преследовать покупателей российской нефти и российский теневой флот. Согласно исследованию Brookings, санкции против теневого флота работают наиболее эффективно, если их одновременно вводят США, ЕС и Великобритания. Долгое время преследованием теневого флота занимались прежде всего США. ЕС и Великобритания ввели ограничения против значительного числа судов лишь в мае: Великобритания — против 119, ЕС — против 189. К этому моменту цены уже были низкими (средняя цена Brent в мае составила $64), поэтому значительную часть российской нефти совершенно легально перевозили танкеры западных компаний, не связанные с теневым флотом. По оценке CREA, в мае они обеспечили 54% поставок. Ранее их доля составляла 30–40%. Поэтому даже введение более низкого «потолка» со стороны только ЕС и Великобритании, без участия США, окажет определенное давление российскую нефтяную торговлю.
Альтернативный инструмент давления со стороны нефтяных доходов претендует создать законопроект американского сенатора Линдси Грэма, который предложил ввести «сокрушительные пошлины» в размере 500% для стран, закупающих российскую нефть, нефтепродукты, природный газ и уран. Впрочем, механизм его реализации остается неясным.
В том виде, в котором законопроект Грэма был сформулирован и поддержан еще 84 сенаторами, он выглядел вовсе абсурдным, так как предполагал пошлины против всех покупателей российских сырьевых товаров, к каковым относятся в том числе и страны ЕС, и даже США. В скорректированном виде предлагается введение пошлин против стран, которые одновременно покупают сырье у России и не оказывают помощи Украине. Такой критерий, впрочем, также отражает некомпетентность Грэма. Главные покупатели российской нефти — Китай и Индия — предоставляли Украине гуманитарную помощь. Проект Ukraine Support Tracker включает их в число доноров Украины, хотя и не указывает объемы помощи. Это означает, что речь идет лишь о сотнях тысяч или в лучшем случае нескольких миллионах долларов с начала войны.
Впрочем, с середины апреля продвижение инициативы Грэма также блокирует Трамп. Ранее это могло объясняться тем, что необходимость давления на Россию и остановки войны в Украине была для американского президента второстепенной на фоне «иранского вопроса». А одновременное усиление давления на двух крупных поставщиков нефти выглядело слишком рискованным. 30 июня в интервью ABC News Грэм заявил, что во время их совместной игры в гольф Трамп наконец дал зеленый свет законопроекту и его обсуждение начнется сразу после возвращения сенаторов с июльских каникул. Впрочем, Трамп, за которым законопроект оставляет окончательное право введения пошлин, не намерен сразу использовать его, а рассматривает лишь как инструмент давления на Россию.
Тем не менее понять, как этот инструмент может работать, не так легко. 85% экспортных поставок российской нефти приходятся на Китай (47%) и Индию (38%), по данным CREA. С Китаем США только что достигли согласия по основным параметрам торговой политики, и предположить возможность нового раунда торговой войны между ними, теперь — из-за российской нефти, достаточно сложно. Представить себе объектом атаки Индию, которая не входит в число десяти крупнейших торговых партнеров США, гораздо проще.
По данным Reuters, в мае Индия импортировала 1,8 млн баррелей российской нефти в сутки. В начале прошлого года индийский министр нефти Хардип Сингх Пури пугал, что цена барреля Brent подскочит до $150, если его стране придется закупать основную часть нефти не у России, а у стран Ближнего Востока. Однако в нынешних рыночных условиях это выглядит совершенно неправдоподобно: даже в случае блокировки Ормузского пролива аналитики прогнозировали в худшем сценарии цену около $110 за баррель. Более того, профицит нефти, который МЭА ожидает по итогам года, и согласованное ОПЕК+ увеличение добычи с августа уже покрывают три четверти российских поставок Индии. Всего же страны ОПЕК+ запланировали увеличить добычу на 2,2 млн б/с до конца 2026 года. Это означает, что в случае возникновения чрезвычайной ситуации или волатильности на рынке они смогут сдвинуть планы «роспуска» прежних ограничений на более ранние сроки. То есть теоретически план замещения поставок российской нефти Индии реализуем и лишит Россию более трети доходов от продажи нефти.
Вероятность такого экстремального сценария не слишком велика, но его осуществимость сама по себе указывает на то, что профицит на нефтяном рынке останется определяющим фактором на, возможно, достаточно длительную перспективу. В настоящий момент считается, что уровень рентабельности добычи в США (около $50–55 за баррель) является ограничителем для снижения цен. Однако если цена Brent опустится ниже $60, то в условиях действия санкций российский баррель будет стоить меньше $50. Это создаст значительные, хотя и не терминальные проблемы для российской экономики и бюджета. В любом случае профицитный рынок нефти не только будет ограничивать российский экономический потенциал и бюджетные доходы, но также сделает Россию гораздо более уязвимой к политическому и экономическому давлению, чем это было прежде.
Обозрение
02.07.2025
***
Я понимал, что говорить на фоне атак на Иран о том, что рост цен на нефть будет небольшим и недолгим, было рискованно, но я опирался на фундаментальный анализ рынка. И не ошибся
